Об отце Матфее вспоминает его близкий друг и коллега по преподавательской деятельности архиепископ Астраханский и Енотаевский Иона.
Владыко, как Вы познакомились с отцом Матфеем?
Наше знакомство состоялось в 1959 году. Я тогда поступил в первый класс семинарии, а отец Матфей уже в Академию после Ставропольской духовной школы. Особенно мы подружились в дни богослужебной практики после первого года обучения. Отец Матфей, тогда ещё Лев, управлял певческой группой в Академическом храме. Затем он перешёл в Троице-Сергиеву Лавру, где ему дали послушание регента монашеского братского хора. Мы вместе несли послушание в этом братском хоре, я пел под его управлением. На тот момент в Лавре хор был, признаться честно, среднего уровня и отец Матфей сразу же принялся его поднимать. Впоследствии это стало его любимым занятием – петь за богослужением, проводить спевки, подготавливать песнопения и так далее. Могу сказать, что в его лице Бог даровал пример очень строгого, прежде всего к себе, монаха и регента.
Помимо общего послушания вас объединяют и годы в стенах московских духовных школ. Что Вы можете вспомнить из них?
Студенты, которые учились у отца Матфея, а тогда он преподавал несколько дисциплин, вспоминают его не просто учителем, но и наставником. Он не жил для себя, отдаваясь всецело Богу, Церкви и людям. Обладая великолепной памятью, отец Матфей был очень эрудированным человеком во многих сферах: прекрасно знал Священное Писание, святоотеческие наставления. Но при этом не терял и прекрасное чувство юмора. Отдельные шутки сейчас уже сложно вспомнить, но он мог пошутить в любой ситуации.
Несмотря на отсутствие светского музыкального образования, отец Матфей очень много трудился в области пения, занимаясь переложением, гармонизацией и собственным сочинением церковной музыки.
Почему отец Матфей так хорошо знал и любил литургику, науку о богослужении?
Он очень любил службу и, конечно, в этом сказалось его воспитание. Его мама была поистине благочестивой женщиной. Я познакомился с ней, когда был в гостях у отца Матфея в родной станице Архонская. Даже будучи в отпуске, он не переставал регулярно посещать церковные службы. И дай Бог каждому поучиться на его примере.
Владыка расскажите, пожалуйста, про вашу совместную поездку в Абхазию.
Мы очень любили ездить в Новоафонский монастырь. Останавливались у одной рабы Божией, которая всегда нас принимала в свой домик на берегу. И каждый вечер мы выходили к морю и пели что-нибудь из всенощного бдения, например, “На горах станут воды…” (Пс.103:6) на лаврский распев. Народ, который это слышал, всегда спрашивал у хозяйки будут ли сегодня петь, уж больно им нравились церковные гимны. Тогда мы проехали на поезде из Сухума до Тбилиси, а потом на машине до Архонской в Осетии – это путешествие мне запомнилось навсегда.
Об отце Матфее ходят легенды, как о жёстоком и грубом человеке. Так ли это?
Отец Матфей не был жестоким, но полностью отдавался своему послушанию. Вряд ли могу вспомнить случай, когда бы он поступил с кем-то строго в быту. Но если взять любого преданного своему делу регента, несложно увидеть, что ему необходимо быть строгим. Эта строгость принесла плоды, которые мы сейчас можем оценить. На самом деле, это пример милосердного и честного человека. Даже в самые сложные времена он всегда отстаивал до конца интересы хора и защищал своих певчих. На уроках он был не так строг, как на спевке. Отец Матфей никогда не держал студентов в ежовых рукавицах, давая им даже немного расслабиться.
Почему отца Матфея называли “Батей”?
Когда я ещё был в Лавре, его так не называли. Но могу с уверенностью сказать, что такое прозвище он заслужил. Каждый студент видел в нём своего отца и точно знал, что найдёт у отца Матфея ответ на свой вопрос.
Как Вы пережили кончину отца Матфея?
Рано он ушёл, мог бы ещё пожить, но немощи и болезни уже одолевали, отец Матфей уже готовился к вечности. Не случайно его похоронили в месте, где ходил сам преподобный Сергий Радонежский. “Батя” это заслужил, и вся его жизнь является свидетельством его праведности и святости. Думаю, что пройдёт время и в Церкви станет вопрос о его канонизации.
Беседовал священник Максим Бурдин.
Газета «Свет Православия»