В 2016 году 1 августа исполнилось бы 55 лет, как архимандрит Матфей (тогда еще – молодой послушник Лев Мормыль) начал исполнять свое клиросное послушание в Троице-Сергиевой Лавре: сначала управляя так называемым «народным хором» (из числа поющих богомольцев), затем (с праздника Покрова Пресвятой Богородицы, в том же 1961 году) – смешанным и уже позднее – мужским. 22 ноября 1964 года наместником Лавры архимандритом Пименом иеромонах Матфей назначается старшим регентом, а 14 ноября 1971 года Указом Святейшего Патриарха – уставщиком и главным регентом Троице-Сергиевой Лавры. Однородным мужским и смешанным хорами архимандрит Матфей управлял до своей кончины в 2009 году.
Почил отец Матфей 15 сентября 2009 года после продолжительной болезни. Однако «в строю» он оставался до самого конца: последний раз управлял хором (смешанным) за всенощным бдением накануне престольного праздника обители и любимого им собора – Успения Пресвятой Богородицы (27 августа по н.ст.). Из храма отца Матфея увезли на инвалидной коляске в келию, а через пару дней – в больницу, из которой он уже не вернулся…
«Человек любит семью – это семейный человек, живет семьей. Человек любит Церковь – это церковный человек. Христианин должен жить всем тем, что есть в Церкви. В этом его церковность. Каждый день должен быть единым днем с Церковью. Что Церковь – то и я», – как-то сказал о. Матфей. (Из интервью с Александрой Никифоровой, 29 мая 2009 года).
Архимандрит Матфей родился 5 марта 1938 года в станице Архонской (в 13-ти километрах западнее Владикавказа, бывшей Терской области) в казачьей семье, где воспитание в духе преданности Церкви и Отечеству поддерживалось из поколения в поколение. Дед по отцу Максим Константинович Мормыль в 30-е годы погиб на Беломоро-Балтийском канале. Семья всегда молилась за него как за исповедника, поминая в воскресенье после Крещения Господня. Дед по матери Леонтий Григорьевич Троценко был расстрелян 22 сентября 1937 года. Можно сказать, что в роду отца Матфея были Новомученики, хотя и не прославленные Церковью. Знавшие батюшку замечали, что он особенно трепетно всегда относился ко дню поминовения жертв гонений на Церковь, а после прославления Собора Новомучеников и исповедников Церкви Русской – ко дню их церковной памяти. В этот день хор пел всегда с особым подъемом – певцы чувствовали сугубо личное отношение регента к празднику и проникались тем же чувством. Следует также отметить, что отец Матфей участвовал и в составлении службы Новомученикам и исповедникам Церкви Русской.
Музыкальный дар, по всей видимости, «перешел» отцу Матфею в наследство тоже от деда: Л.Г. Троценко окончил Тифлисскую консерваторию, был оперным певцом; после революционных событий участвовал в добровольческой Белой Армии, попал в ссылку, а вернувшись, стал церковным регентом. Хотя имя Л.Г. Троценко было Леонтий, все звали его Львом за прекрасный могучий бас, которым он обладал. Отец Матфей тоже был назван в Крещении Львом.
Церковное служение будущего регента началось в 1945 году, когда он стал помогать в алтаре настоятелю архонской церкви иеромонаху Иоасафу (Бунделеву) и приобщаться к пению на клиросе. В небольшой станичной церкви было два хора: праздничный, которым до своей мученической кончины руководил дед отца Матфея (Л.Г. Троценко) и в котором участвовала его мама, и будничный, в котором пели певчие-слепые. Пение слепых певцов и то, как замечательно они «вели клирос», оставило у отца Матфея глубокое впечатление на всю жизнь.
В годы учебы отца Матфея в Ставропольской семинарии церковное пение там преподавал Вячеслав Павлович Пестрицкий. Как церковный регент, В.П. Пестрицкий воспитывался под влиянием митрополита Гурия, о котором святитель Афанасий Ковровский (Сахаров) отзывался как об одном из лучших знатоков обихода.
Впоследствии архимандрит Матфей вспоминал:
«Практически я учился во время службы. На правом клиросе кафедрального храма располагался смешанный хор, руководимый Пестрицким. На левом – наш семинарский, мужской. Архиерейский хор имел свои привилегии. Взять хотя бы пассии. «Тебе Одеющегося», например, пропоет Вячеслав Павлович во время каждения, а все остальное: стихиры Триоди и прочее – мы. Каждое воскресенье от ранней Литургии до пассии мне приходилось переписывать тексты стихир для моего хора. И тут же, переписывая, ставишь цезуры, распеваешь тексты стихир. Благодаря регулярному переписыванию текстов стихир многие из них я помню до сих пор наизусть».
Кроме того, в Ставропольской семинарии в те годы в числе преподавателей было несколько человек, прошедших дореволюционную Духовную школу: Троепольский Николай Федорович, окончивший Киевскую Духовную академию, отец Николай Лукьянов из Полтавской семинарии.
В 1959 году отец Матфей поступил в Московскую Духовную академию. Талантливого юношу сразу заметил ректор отец Константин (Ружицкий) и после окончания 1 курса благословил его вести церковно-певческую практику с 1-м классом семинарии. Некоторые из его первых воспитанников впоследствии стали именитыми преподавателями, ректорами, профессорами, архиереями.
После окончания академии отец Матфей был оставлен в качестве преподавателя семинарии по Церковному уставу, а вскоре ему было поручено также ведение уроков Священного Писания во 2 классе семинарии. С 1983 года он читал лекции по Литургике в академии (I и II курсы), а также Священное Писание Нового Завета (IV курс). Так, со студенческой скамьи началась многолетняя преподавательская деятельность архимандрита Матфея, будущего профессора МДА, которая продолжалась до самой его смерти. Келейник, находившийся рядом с отцом Матфеем в последние дни его жизни, передавал, что за два дня да смерти отец Матфей со слезами говорил, как хочется ему еще потрудиться для Церкви. При этом сил у него не хватало даже для полного предложения. Он только повторял: «Уроки! Хор!»
«Хочешь, чтобы ради славы Божией служба прошла, – проси Господа перенести все искушения. Регент должен быть Архистратигом над этими Ангелами. Мой главный принцип – провести службу так, чтобы не совестно было ни перед Богом и перед святыми, ни перед нашими распевщиками и музыкантами. Приблизить все, насколько можно, к идеалу… Ухожу после каждой службы с молитвенным обращением: «Господи! Угодно ли тебе то, что я делаю?» Сказать: «Ох, удалось!» – редчайший случай», – делился своими впечатлениями в пору управления лаврским хором о. Матфей, оставаясь всегда самокритичным к себе.
По воспоминаниям людей, близко знавших его, отец Матфей с глубоким почтением всегда относился к простым клиросным труженикам – тем, кто всю жизнь безропотно учит новичков, иногда мало способных к музыке, но имеющих любовь к церковному пению. Он и сам был таким. В его прославленном хоре почти не было певцов-профессионалов. Он не любил «готового материала», он сам «лепил звук», используя максимальные возможности подчас весьма посредственных голосов. И в его хоре голоса «открывались»…
«Бывает, достаточно посмотреть на то, как поет человек, взглянуть на человека и увидеть, что у него есть, а что ему недостает. Или кто кому подражает – сразу видно. Система. Школа. Будучи в Киеве, сразу определяешь – вот петербургская школа, вот – московская. В Ставрополе, например, в кафедральной церкви ощущалось влияние московской школы, а в Андреевском соборе – петербургской. Монастырский стиль ближе московской традиции. Всё это знать необходимо. Всё идет от культуры пения. В чтении всегда присутствуют элементы пения. Естественно, когда поешь, учти, что ты должен и читать. Все-таки звук должен быть слугой слова», – считал о. Матфей, исходя из преподавательской точки зрения.
Отец Матфей обладал удивительным даром увлечь пением любого человека. Наверное, этим объясняется и его способность научить петь. За долгие годы регентской деятельности им была выработана своя оригинальная вокальная методика, которая опиралась на особое слышание хора и понимание того, как должен звучать церковный хор. Звучание хора Троице-Сергиевой Лавры было несравнимо ни с каким другим. Однако для этого потребовался труд не только учителя и регента, но и кропотливого исследователя – собирателя местных распевов – и труд распевщика-аранжировщика. За годы своего служения в качестве главного уставщика и регента Свято-Троицкой Сергиевой Лавры отец Матфей собрал для обители богатейшую библиотеку церковно-певческих нот.
«Музыкальное наполнение» лаврского богослужения включает сейчас, благодаря трудам отца Матфея, и Знаменный распев (с середины 80-х годов им введено обязательное исполнение на воскресных бдениях «Господи, воззвах» и первой стихиры Знаменным распевом; также Знаменным распевом исполняется литийная стихира во все двунадесятые праздники); кроме того, в «музыкальной партитуре» службы присутствуют гармонизации других распевов, в том числе местных, и авторские сочинения.
Его Высокопреподобие часто говорил: «Я всегда стремился и стремлюсь, елико возможно, любому песнопению давать апробацию по принципу: насколько оно ближе всего к распеву. Пласты наследия богаты, разнообразны: от одноголосных мелодий, больших партитур до произведений, близких фольклору, которые тоже иногда пленяют наши клиросы. Так что даже обычное «Господи, помилуй» взвешиваешь, насколько оно соответствует церковности».
Также отцу Матфею принадлежит заслуга введения в современный лаврский обиход пения на подобен. По признанию самого отца Матфея и судя по подписям в рукописных нотах, в 60-70-е годы он много потрудился, собирая как различные записи распевов (некоторые отыскивая на чердаках, другие – выспрашивая у прежних певчих, которых он еще застал в живых), так и записывая сам с голоса старых священников и монахов, не всегда даже лаврских.
Сейчас уже, наверное, не все знают, что стихиры Всем святым, в земле Русской просиявшим, которые теперь поет вся русская Церковь, были положены и расписаны на подобен «Доме Евфрафов» отцом Матфеем. Причем из различных имевшихся у него напевов этого подобна он выбрал именно этот – попавшийся ему, как сам он вспоминал, на листочке среди прочих рукописей:
«Когда я его положил на тексты, это меня заставило на всё по-другому смотреть. Так возникла «Русь святая» на новый напев «Доме Евфрафов»… Первый раз мы пели «Русь святую» со смешанным хором в 1963 году на престольном празднике Русским святым. Под Успенским собором, там, где находится храм в честь Русских святых… Для меня это был один из самых счастливых моментов жизни… Ведь кто был на службе? Старшее поколение, которое выстрадало «о земном отечестве», вынесло всё на своих плечах. И весь хор от умиления плакал…»
Всем было известно его благоговейное отношение к богослужению и роли в этом священнодействии священника, образцом которому должен служить образ преподобного Сергия:
«Быть на службе – это же не пребывать в созерцании, а участвовать в действии. Это так захватывает! Ведь судя по второй главе Типикона, даже служащий священник должен стоять на правом клиросе и участвовать со всей массой, со всем Собором молящихся в службе. Сказал ектению на солее и вернись на клирос, не прячься в алтарь, нечего стасидии устраивать за иконостасной перегородкой! Неслучайно преподобный Сергий похоронен у нас в Троицком соборе с правой стороны, на солее, там, где была игуменская стасидия. Я считаю: для того, чтобы человек по-настоящему участвовал в службе, ему надо помолиться, напеться, выговориться, а потом идти в алтарь читать тайные молитвы».
И как завещание всем нам, его современникам и потомкам, звучит его наставление о церковном пении:
«Мы много говорим о духовности, об идейной стороне пения и почти ничего не говорим о его благопристойности и благоговении… Должна быть культура в самой подаче звука. Пусть даже нет голоса, но должно быть благоговение. Дух требует культуры не только внутренней, но и внешней».
(Из доклада архим. Матфея «Преподавание церковно-певческих предметов в Московской Духовной академии», 1994 год. Первый семинар преподавателей регентских отдлений Духовных училищ и семинарий).
(Из доклада архим. Матфея «Преподавание церковно-певческих предметов в Московской Духовной академии», 1994 год. Первый семинар преподавателей регентских отдлений Духовных училищ и семинарий).
Из интервью с Н.Г. Денисовым, 22 июня 1998 года
Архимандрит Матфей: священнослужитель, регент, распевщик, педагог-богослов, уставщик, литургист, учитель пения, монах… Многоразличные дарования, а над всем этим – огромная любовь и преданность Богу и беззаветное жертвенное служение Его Церкви.
В связи с этим вспоминается характерное высказывание о. Матфея в одном из интервью о даре молитвы и сущности христианской любви:
– Как возможно научиться молитве?
Архим. Матфей: Молись – и научишься.
– А как научиться любви?
Архим. Матфей: Любви не научишься, если только сам не будешь переживать. Конечно, все берется от внешних примеров. Если встречаешь любовное отношение к себе, то и сам сможешь делать также.
– А как же быть людям, которые любовного отношения к себе не встретили?
Архим. Матфей: Такого не бывает. Любовь и милость Божия всегда всех людей подстерегает. (Из интервью с Александрой Никифоровой, 29 мая 2009 года).
Вехи биографии
21 июня 1961 года Лев Мормыль поступил послушником в Троице-Сергиеву Лавру.
19 декабря 1962 года наместником Лавры архимандритом Пименом (Хмелевским) прострижен в монашество с именем Матфей в честь апостола и евангелиста Матфея.
30 марта 1963 года рукоположен в сан иеродиакона. Хиротония совершена архиепископом Леонидом Можайским (Поляковым) в храме Антиохийского подворья в г. Москве.
29 марта 1964 в Покровском академическом храме рукоположен в сан иеромонаха епископом Варфоломеем (Гандаровским).
24 апреля 1965 года награжден наперсным крестом.
18 апреля 1968 года возведен в сан игумена.
11 июля 1971 года ректором академии епископом Дмитровским Филаретом возведен в сан архимандрита в академическом Покровском храме.
С 1969 по 1974 год был одновременно преподавателем семинарии и регентского класса.
На итоговом совещании педсовета академии в 1984 году было объявлено о присуждении архимандриту Матфею звания доцента.
В год празднования 1000-летия Крещения Руси Святейший Патриарх Пимен своей резолюцией от 31 января утвердил архимандрита Матфея в звании профессора в связи с пятидесятилетием. Сразу после юбилейных торжеств архимандрит Матфей 9 июня 1988 года был удостоен высокой Патриаршей награды – правом ношения второго креста, который возложил на него митрополит Ростовский Владимир.
Решением Синода от 16 октября 1989 года была учреждена Синодальная богослужебная комиссия во главе с митрополитом Харьковским Никодимом, в состав которой был включен архимандрит Матфей. Будучи членом Синодальной богослужебной комиссии, архимандрит Матфей принимал активное участие в составлении служб новоканонизированным святым.